80 лет назад, 24 февраля 1932 года, родилась знаменитая советская певица Майя Кристалинская. Она была светлой, мечтательной, хрупкой. Без вокальной и артистической школы, с негромким, чуть хрипловатым, но потрясающе Настоящим голосом и душой - нараспах.
Москвичка Майя сначала занималась в детском хоровом коллективе Народного ансамбля песни и танца Центрального дома детей железнодорожников, которым руководил Семен Дунаевский, брат известного композитора Исаака. Но поначалу связала свою жизнь вовсе не с музыкой, а с самолетами. Много позже она исполнит изумительную песню «Нежность», где будут строки:
«Опустела без тебя земля...
Если можешь, прилетай скорей».
Закончив школу, Кристалинская поступила в Московский авиационный институт. И после, работая в Новосибирске на заводе им. Чкалова, в конструкторском бюро Яковлева, сама приложила руку к созданию крылатых машин, уносящих любимых вдаль…
Лишь в 25 лет Майя начала набирать свою высоту. Она стала лауреатом Московского международного фестиваля молодежи и студентов, на котором выступала с самодеятельным ансамблем «Первые шаги» под руководством Юрия Саульского. Репетировали в Центральном доме работников искусств. Именно там с ней будут прощаться в 85-м…
Начинающая певица вышла замуж за врача, будущего писателя-сатирика Аркадия Арканова, с которым познакомилась незадолго до фестиваля. Но брак распался через семь месяцев. А вот с эстрадой Кристалинская оказалась повенчана до конца жизни… Естественно, КБ она сделала ручкой.
Несмотря на то, что выступление «Первого шага» разгромили в газете «Советская культура» музыкальный консерватор Кабалевский и джазмен Цфасман (явно усмотрев в юных музыкантах серьезных конкурентов), Майю взяли солисткой в оркестр под управлением Олега Лундстрема. Но в нем она не задержалась. Уже через полгода Кристалинскую уволили «по сокращению штатов».
Популярность догнала Майю в 60-м, когда она записала пластинку с песней Маши из кинофильма «Жажда».
Два берега
«Ночь была с ливнями
И трава в росе,
Про меня «счастливая»
Говорили все…», -
распевали тогда вслед за ней многие женщины Союза. А семь миллионов пластинок с «Мы с тобой два берега у одной реки» разлетелись, как листья по ветру. Кристалинскую тут же пригласил к себе соперник Лундстрема, руководитель еще одного именитого джаз-оркестра Эдди Рознер.
Она подкупала проникновенным исполнением, умением не просто прожить песню на сцене, но и заставить весь зал сделать это вместе с ней. Без лишних жестов, без метания от кулисы к кулисе и уж, конечно, без подтанцовки. Шоу не требовалось - достаточно было искренности и низкого, завораживающего голоса. И каждый из слушателей был уверен: Майя обращается именно к нему. И верил ей. В этом она была сходна с Марком Бернесом, который также не имел музыкального образования, зато умел найти ключик к сердцам людей. Кстати, Кристалинская и Бернес в 1964 году вместе гастролировали в Польше. И остались очень довольны друг другом и оказанным им приемом.
В 66-м Майя была признана лучшей эстрадной певицей СССР. Во многом благодаря удивительно чувственной, пронзительной «Нежности», записанной в том же году (она звучит и в замечательном фильме «Три тополя на Плющихе»). Музредактор Центрального телевидения Чермен Касаев вспоминал, что при прослушивании уже записанной фонограммы Криталинская плакала - настолько ее саму поразила эта песня, ставшая визитной карточкой.
В ее исполнении народу также полюбились: «А снег идет», «Я тебя подожду», «Царевна Несмеяна»… А еще она одной из первых исполнила на эстраде «Песенку об Арбате» Булата Окуджавы, звучавшую до этого только в магнитофонных записях.
А снег идет
Я тебя подожду
Царевна Несмеяна
Песенка об Арбате
На взлете Кристалинскую жестко срезала злодейка-судьба. Майе было всего 29, когда врачи обнаружили у нее рак лимфатических узлов. Она прошла тяжелый курс лечения, после которого выходила на сцену с косынкой на шее, чтобы скрыть следы болезни. Глаза стали печальнее, как и песни. Детей она иметь не могла. Но волшебный голос сохранила… А московские модницы, копируя Майю, маскирующую следы от облучения, тоже начали завязывать на шее косыночки.
В начале 70-х после песни «В нашем городе дождь» на новогоднем «Голубом огоньке» руководство Гостелерадио обвинило певицу в… пропаганде грусти. После этого по телевидению ее практически перестали показывать. Говорят, во многом дело в антисемитизме рулевого ТВ Сергея Лапина. Папа Майи был евреем, мать - русская, а Кристалинская, оформляя паспорт, как это было принято у советских людей, записала национальность «по отцу»…
В нашем городе дождь
Что помогало держаться? Конечно, любовь зрителей. И главного в ее жизни человека - архитектора Эдуарда Барклая, с которым прожила почти 20 лет, до самой его смерти. И именно с подачи супруга она поменяла имидж: перестала выходить в костюмах и с косынкой на шее, перейдя на платья с высоким воротником.
Январь 1978-го. Эдуард Барклай и Майя Кристалинская в Центральном доме работников искусств, где начиналась ее карьера и где в 85-м с ней будут прощаться навсегда.
Она много гастролировала и в Союзе, и за рубежом - в ГДР, Болгарии, Чехословакии, Румынии, Венгрии, Финляндии. Немало песен исполнила на иностранных языках, стараясь донести их до как можно большего количества слушателей. Однажды на Всесоюзное радио из Бухареста пришло письмо, в которое была вложена вырезка из румынской газеты с отрывком из поэмы «Пой, Майя!». Молодой поэт Марин Янку Николас, прикованный к постели, выражал певице, десятилетия сражающейся с онкологией (рецидивы то и дело загоняли ее в клинику, где ждали химиотерапия, тяжелые для организма лекарства), благодарность за ее песни, помогающие ему бороться с тяжелым недугом.
В последние годы жизни она переводила с немецкого книгу Марлен Дитрих «Размышления». Но та увидела свет уже после смерти Майи Владимировны.
Не стало певицы 19 июня 1985-го, спустя ровно год после похорон мужа, умершего от сахарного диабета. Когда он ушел, свет для нее померк, а земля, как в «Нежности», - опустела… Майя, выходившая за Эдуарда со словами «Я могу умереть в любой момент», подумать не могла, что он, баловавший ее изысканными блюдами своего приготовления, носивший на руках, следивший, чтобы она вовремя принимала лекарства, покинет этот мир раньше.
- Когда после кончины Эдика Барклая мы встретились с Майей на дне рождения у Чермена Касаева, я понял, что она от нас уходит. Тихо, скромно подошла ко мне, и я увидел ее исколотые руки: они дрожали, - вспоминал наш земляк Иосиф Кобзон. - Позже я настоял, чтобы она выступила со мной на авторском вечере Льва Ошанина в Колонном зале. Мы исполнили песню «Я тебя подожду» из нашего «Дворового цикла». Это было наше последнее свидание на сцене. Вскоре она слегла. Я приехал к ней в больницу. Жутко, конечно, было смотреть на нее. Она очень хотела надписать мне свою новую пластинку, но делать это ей было трудно. Я сказал: «Майюшка, ну чего ты мучаешься? Вот поправишься и надпишешь. Я в тебя верю, вся страна тебя ждет». Она заплакала и тихо сказала: «Нет, Иосиф». Потом я вышел за дверь и тоже расплакался…
Она быстро сдавала. Вскоре после очередного сеанса облучения ухудшилась речь, плохо стали двигаться правая рука и нога. Наконец, наступило самое страшное для певицы - Майя потеряла голос. Набирая номер знакомых, она тихо плакала в трубку… В июне Кристалинская была помещена в реанимационное отделение Боткинской больницы, где и умерла.
Похоронена Майя Владимировна на Донском кладбище в Москве. На ее могиле написано: «Ты не ушла, ты просто вышла, вернешься - и опять споешь». И она продолжает петь (многие шлягеры в исполнении Кристалинской усиленно качают из Интернета) - поистине народная, хоть звания этого от властей так и не дождалась…
Роберт Рождественский написал потрясающее стихотворение на ее уход. Такое же настоящее, честное, какой была она:
Хоронили Майю Кристалинскую.
С ней в ЦДРИ прощались.
Ровно в полдень.
Столько взбудораженной милиции
На ее концертах я не помню.
И подобное столпотворение
Никогда не настигало Майю.
Перед гробом в нервном исступлении
Колыхалась очередь немая...
В жизни Майя не была особенной,
Не была кумиром.
Просто пела. За столом
и на концертах собственных
Пела, как могла. И как умела.
Невосславленна
и небалованна,
Шла от песни к песне,
как по вехам...
Эхом нашей юности была
она.
Тихим эхом.
Добрым-добрым эхом.
Если б публика
с такою жаждой
И с таким волнением
истошным
На ее концерт пришла однажды,
Майя прожила б гораздо
дольше.
Именно Майя Владимировна поспособствовала тому, чтобы Евгений Мартынов, окончивший музучилище в Артемовске, а также нынешнюю Донецкую консерваторию им. Прокофьева (по классу кларнета) и некоторое время руководивший эстрадным оркестром Донецкого Всесоюзного научно-исследовательского института взрывоопасного оборудования, пробился на вершину советской эстрады. Когда он с рекомендательным письмом от дирижера приехал в Москву к Кристалинской, та очень тепло приняла нашего земляка. И направила «хорошо поющего композитора» в Росконцерт, предварительно сделав ему самую лестную рекомендацию. Вскоре он уже поехал на первые гастроли, стал одним из ведущих исполнителей, да и сам подарил немало шедевров Софии Ротару, Иосифу Кобзону, Анне Герман, Вадиму Мулерману и многим другим.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
