Ещё 15 лет назад -- по историческим меркам ничтожное время -- на вопрос о том, каким будет мировой язык, имелся чёткий ответ. Конечно, английский. На нём говорят победители в Третьей мировой, на нём написано название кока-колы, на нём говорит Голливуд и написана эта крутейшая новинка -- сеть Интернет (тогда её именовали почтительно и с заглавной буквы).
В том, что по части цивилизаций-победителей и стран-победителей наступил конец истории -- мало кто сомневался. А значит, едва ли кто-то сомневался и в будущем "языке мира".
…Хотя в принципе могли знать, что так было не всегда.
Потому как вплоть до Второй мировой войны сей язык полагался наречием исключительно варварским, впрочем, вполне приспособленным, в силу структурированно
В остальном же – фе.
Официальный язык международной дипломатии и культуры – французский (или вы думаете, что американец Хемингуэй, испанец Пикассо, немец Ремарк и итальянец Модильяни просто так в Париже зажигали? Ага).
Философии и механики – немецкий.
Оперы и музыки вообще – только итальянский (даже Мусоргского с Глинкой и прочими Чайковскими в Европе именно на нем пели, про австрияка Моцарта я уж и не говорю).
Ну, а если вы собираетесь писать романы – учите русский язык: не верите – спросите хотя бы Ромена Роллана или, допустим, Кнута Гамсуна. И они вам не хуже Ленина объяснят роль Льва Толстого, причем, - не только как зеркала русской революции.
Причем, - спрашивать можно на самом чистом русском языке: после Толстого и Достоевского среди европейских романистов читать по-русски было просто принято.
Но - вот.
Случились сначала русская Октябрьская революция, а потом Вторая мировая война.
В последней в «зоне свободного мира» победителями назначили себя англоязычные англичане с американцами, что вполне понятно: по итогам этой войны не только немцы, но и французы должны были молчать в тряпочку. Единственный, кто мог по этому поводу возразить – был коммунист Сталин, но Сталина это не интересовало: он учил русскому языку народы Восточной Европы.
Ну а потом -- то, что известно всем. Спустя неполных сорок лет после смерти вождя произошло небывалое событие мировой истории: командование воюющей, пусть и в «холодной» войне, страны не просто сдалось, а, по сути, перешло на сторону противника. Продавшись за бусы и чулки (по слухам, аналитики в Лэнгли такого себе представить и предсказать не могли -- и пачками уходили в отставку и сходили с ума).
Вот так вот – с исторической точки зрения – английский язык и стал «единственно цивилизованным языком международного общения».
Но сильно поторопились те, кто счёл, что английский теперь будет постепенно вытеснять все мировые языки и станет единственным цивилизованным вообще.
Потому что статус языка в мире напрямую завязан на то, что он миру даёт эксклюзивного. Ещё шесть веков назад было непонятно, кто и как может поколебать статус латыни. Она была языком всего -- и медицины, и науки, и юриспруденции. Вся литература по этим дисциплинам хранилась на латыни, а переводить было а) дорого и б) долго -- дешевле было обучать носителей.
В итоге латынь убил не другой язык, а такая штука, как печатный станок. Он резко расширил круг потребителей знаний, увеличил их запросы и упростил передачу информации. В итоге с латыни на национальные языки была переведена Библия (хотя папство сопротивлялось, как сейчас американцы сопротивляются передаче власти над интернетом в руки наций). Потом наиболее абмициозные нации а) отбросили папство и б) нарастили себе объёмы актуальных знаний и методы их передачи на родных языках. На сегодня латынь -- осталась языком биологической номенклатуры.
Нечто сходное творится сейчас и с английским, подарившим нам интернет. Нет, кто спорит -- англицизмов в нашей жизни куча. Как и латинизмов с грецизмами: я от нечего делать посчитал, в этом моём тексте их пока 26. Кажется. Потому что некоторые латинские и греческие слова настолько уже родные, что я их не опознаю.
Но это не делает меня носителем латыни или греческого -- просто потому, что всё полезное из этих языков уже русифицировано и имеется под рукой.
В этом смысле надо понимать, что и перспектива "мирового английского" -- существовала ровно до тех пор, пока мир был однополярным и не было по-настоящему массового интернета. А когда мир перестал быть однополярным и появился массовый интернет (новый печатный станок, по сути) -- эксклюзивность английского как механизма начала таять как весенний лёд.
Сегодня в этом самом интернете -- в том числе, кстати, и на англоязычных сайтах -- можно вести довольно насыщенную жизнь, данного языка не зная. Машинный перевод, конечно, пока ещё коряв -- но он совершенствуется ежегодно. Внимание, вопрос: появятся ли при нашей жизни синхронные онлайн-переводчики устной речи? (Не исключаю, кстати, что уже есть, что это была новинка минувшей весны и скоро уже зазвучит из каждого утюга).
И ещё: если распад т.н. "глобального мира" на локальные "миры-экономики" продолжится нынешними темпами -- то скоро английский перестанет быть и языком, на котором будут говорить между собой китайцы, индусы и русские в американских университетах. Потому что они понадобятся у себя дома, а у тех же американцев -- денег не хватит их перекупать.
Вот так идея мирового языка на нынешнем историческом витке и накроется, пардон май френч.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
