Коррупционный скандал в «Энергоатоме» имеет продолжение. Кабинет министров досрочно прекратил полномочия наблюдательного совета и приказал Минэкономики срочно собрать новый его состав для проверки деятельности акционерного общества. Параллельно должна начаться комплексная проверка во всех крупных государственных предприятиях, в частности, «Нефтегаз», «Укроборонпром», «Укрзализныця», «Укрпочта», государственные банки.
Кроме аудиторской службы, в кампании также должны принять участие наблюдательные советы. Обычный гражданин о наблюдательных советах знает немного. Разве что у них можно иметь 3 миллиона гривен в год, как получает в «Укрзализныци» Сергей Лещенко. Или 908,3 тысячи гривен в месяц, как получил за май этого года в «Энергоатоме» Тимофей Милованов, который сейчас уже сложил свои полномочия.
Что это за орган и насколько он эффективен, интересовалась журналист Коротко про.
Идею создания наблюдательных советов как органов внешнего управления государственными предприятиями связывают с так называемой корпоративной реформой, которую в 2015 году основал президент Петр Порошенко. В июне 2016-го был принят Закон "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины об управлении объектами государственной и коммунальной собственности", который обязал создавать наблюдательные советы в государственных унитарных предприятиях и хозяйственных обществах, в уставных капиталах которых 50%+ акций принадлежат государству, а также активы которых за год превышали 2 млрд грн, а чистый доход - 1,5 млрд.
Окончательно порядок формирования наблюдательных советов был утвержден в 2017 году. «Государственные компании – это бизнес, а не политика, поэтому мы должны минимизировать политическое давление на них. Наблюдательные советы как раз и призваны это сделать», - провозгласил тогда первый заместитель министра экономики Максим Нефедов. Однако речь шла не только о свободе бизнеса от политики, но и о независимом контроле деятельности компаний.
– Представьте, что у предприятия несколько тысяч акционеров. Как они могут контролировать действия и решения, принимаемые руководством? Практически никак. Поэтому избираются уполномоченные лица, которым поручается контролирующая функция, – это и есть наблюдательный совет, – объясняет экономист Борис Кушнирук.
Борис Кушнирук. Фото: facebook.com/boris.kusniruk
В состав совета обычно входят как представители крупнейших акционеров, так и независимые члены, которые должны защищать интересы миноритарных – мелких держателей акций. Своих представителей имеет и государство.
После скандала в «Энергоатоме», где 100% акций принадлежат государству, некоторые эксперты стали подвергать сомнению целесообразность наблюдательных советов в таких АО.
– Есть правление компании, есть один крупный акционер – государство. Контроль за работой правления он может обеспечить только через профильное министерство. Но это не совсем то, чем оно должно заниматься. Министерство должно определять общую политику, а не контролировать текущее управление, утверждать сметы, инструкции, согласовывать какие-либо процедуры. Поэтому эти функции возложили на наблюдательные советы, – объясняет Борис Кушнирук.
Согласно постановлению Кабмина от 10 марта 2017 года, количество членов наблюдательного совета в публичных акционерных обществах не может быть менее 5 человек и не более 11 персон. В меньших компаниях и учреждениях должно быть минимум 3 человека, в государственных банках - 7 человек. Кандидатуры могут утверждаться на общем собрании путем кумулятивного голосования, для государственных банков обязательный конкурсный отбор. Полномочия даются на три года, но этот срок может продлеваться.
- Главный критерий – в совет должны избираться специалисты, имеющие опыт в конкретной сфере. Не просто опыт прожитых лет, а именно профессиональный опыт с практическими навыками, – подчеркивает Борис Кушнирук. – То же касается и представителей государства. Их рассматривают в роли независимых экспертов, защищающих интересы не власти, а граждан. Такая философия была у разработчиков закона.
Комментарий от народа. Вот-вот-вот, именно "имеющие опыт в конкретной сфере. Не просто опыт прожитых лет, а именно профессиональный опыт с практическими навыками", что нельзя сказать ни про Сергея Лещенко в Укрзализныце, ни про Мустафу Наема в Укроборонпроме, у которых нет никакого практического опыта в заданных сферах, кроме журналистского прошлого и просиживания штанов в Раде в очередном блоке очередной партии.
Представители государства – это, как правило, чиновники, которые в наблюдательных советах числятся на общественных началах, то есть не получают денег. На таких же правах могут работать и другие независимые члены совета, однако большинство выбирают деньги. По закону это называется вознаграждением.
Три миллиона гривен в год, которые получает в «Укрзализныци» Сергей Лещенко, далеко не рекорд. Согласно открытым данным, за 2023 – 2024 годы четыре члена наблюдательного совета «Нефтегаза» получили по 8 миллионов гривен каждый. В банках вознаграждения могут достигать 800 тысяч гривен в месяц. К вознаграждению предусмотрены доплаты и компенсация расходов – на командировку, транспорт, связь, средства связи и даже коммунальные услуги, если такой пункт внесен в устав общества.
Эксперт говорит, что сумасшедшие для простого украинца деньги закладывались в расчете на иностранных специалистов, которые не будут работать за одну-две тысячи долларов, но такие же выплаты получают и наши земляки.
– А если учесть, что один человек может быть членом двух и более наблюдательных советов, то получаются неплохие суммы, – констатирует экономист. – Я знаю примеры, когда буквально дрались за «хлебные» места. Другое дело, какая потом отдача. И если все хорошо выглядит на бумаге, то на практике в наблюдательные советы приходят лица, в том числе и иностранцы, с разным уровнем профессионализма. Или совсем без опыта в сфере, которую берутся контролировать. Когда человек получает большое вознаграждение, он, конечно, будет делать вид, что старается, интересуется, работает, приезжает на заседание или включается онлайн. Внешне это выглядит красиво, а на самом деле не эффективная, а номинальная история.
Эксперт приводит в пример того же Сергея Лещенко.
– В «Укрзализныци» он отвечает за антикоррупционное направление, но чтобы понять, с чем бороться, нужно знать оружие противника. Учитывая, что журналист никогда не имел опыта корпоративного управления и процедур, которые с этим связаны, даже при большом желании он не сможет их правильно оценить.
Сейчас Тимофея Милованова упрекают, что он так легко ушел из наблюдательного совета «Энергоатома», а перед тем закрывал глаза на то, что там творилось. Сам он все отрицает, жалуется, что совету не разрешали нормально работать и тормозили его, не выбрав пять членов для легитимности.
По мнению Бориса Кушнирука, внешние управленцы действительно не были посвящены во внутренние коррупционные сделки. Операция НАБУ длилась, как известно, 15 месяцев, и если бы что-то было, то где-то прошло.
- Здесь снова встает вопрос о профессионализме. Коррупция базировалась на закупках, а это очень узкая сфера, в которой нужно разбираться и иметь опыт, чтобы понять, где есть нарушения и злоупотребления, - отмечает Борис Кушнирук.
«Кормушки», «соросятницы», синекуры для «новой шляхты» - как только сейчас не называют наблюдательные советы. В соцсетях звучат требования закрыть «не оправдавшую себя лавочку» и которая слишком дорого обходится. Впрочем, есть и защитники института, заимствованного из европейского опыта.
- Нужны ли наблюдательные советы? Я говорю, что да. Ибо нет механизма контроля со стороны чиновников за текущим режимом деятельности компаний. Что касается эффективности наблюдательных советов, то мы еще далеки от положительной оценки. Надо ее нарабатывать, – подводит итог наш эксперт.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
