"Eesti Paevaleht", Эстония. Разговор о китаизации российского Дальнего востока является мифом

Побывав на месте, могу с уверенностью доложить: такое мнение неверно.

После распада Советского союза на российском Дальнем востоке выросло целое поколение людей, неоднократно бывавших в Китае, но ни разу не побывавших в Москве. Они понимают лучше китайцев, чем решения Москвы.

«Для Дальнего востока Россия по ту сторону Урала немного мифическая страна – она существует, но очень далеко», говорит политолог располагающегося в Хабаровске Тихоокеанского государственного университета Леонид Блехер. Из Хабаровска поезд - любимый вид простого российского люда  – добирается до столицы России шесть дней. 

«Для нас сосед не Урал, а Хейлонгянг», говорит Блехер. Хейлонгянг – северо-восточная провинция Китая, у которой самая длинная граница с Россией.

Сухие цифры рисуют гнетущую картину о дальневосточной России. В трех граничащих с Россией северо-восточных провинциях Китая проживает около 100 миллионов человек. В то же время в дальневосточных областях России проживает лишь 6,5 миллиона человек, да и это число сокращается. С точки зрения логики, Дальний восток должен бы кишеть китайцами. По меньшей мере, распространяется такое мнение. Но это не так! 

Россия установила строгие общегосударственные ограничения на иностранную рабочую силу и прежде всего это касается китайцев на Дальнем востоке. Например, квота для Амурской области, что размером с Германию, всего 16 000 иностранных рабочих.

«Из них китайцев максимально здесь 4000 человек», говорит руководитель российско-китайского общества дружбы Амурской области, директор крупной туристической фирмы «Феникс» Александр Киваль.  «О каком нашествии китайцев тут говорить?» 

По данным университета Благовещенска-на-Амуре, в 2007 году на Дальнем востоке работало всего 54 000 китайцев. Их количество за прошедшее время наверняка не сильно увеличилось.

Но, возможно, большая часть китайцев живет и работает на Дальнем востоке нелегально? 

Большинство из интервьюируемых утверждает, что так могло быть в смутные в России времена 1990-х годов. Сейчас ведомства столь активно вылавливают нелегалов, что их наверняка меньше, чем владельцев официальных разрешений на работу.

«Нелегально здесь работает, возможно, с десяток тысяч китайцев, не больше, утверждает Блехер. То есть прибывших из Китая китайцев сейчас немногим более одного процента жителей Дальнего востока. Это не очень много.

Во всяком случае, это факт, что в столице Амурской области, в Благовещенске с его 210 000 жителями китайцев на улице почти не встретишь. Однако всего лишь в 500 метрах от Благовещенска, по ту сторону Амура расположен китайский город Хейхе, в регионе которого численность населения растет как на дрожжах и уже достигает около двух миллионов человек. Не очень много китайцев можно увидеть и на улицах крупнейших городов российского Дальнего востока Хабаровск и Владивосток.

«Если сравнить старые фотографии с нынешней картиной города, то каждому становится ясно, что сейчас китайцев намного меньше», говорит молодой, 29-летний заместитель директора Владивостокского исторического музея Виктор Шалай. «Узбеков и то здесь сейчас больше». Сто лет назад во Владивостоке была отдельная китайская часть города. Сейчас ее нет.

Чтобы в городах Дальнего востока увидеть китайцев, нужно зайти в какой-либо из множества китайских ресторанов, пойти на стройку или рынок. Это три основных сферы деятельности, где на Дальнем востоке разрешено нанимать китайцев. В Благовещенске около 40 процентов общепита принадлежит китайцам.

У чиновников России есть своя стратегия, чтобы китайцы не приживались в России. Зачастую разрешение на работу дают только на три месяца, чтобы заставить китайцев все время заниматься получением нового вида на трудовую деятельность.

Мнение самих китайцев о работе в России узнать сложно. В Хабаровске пытаюсь поговорить с китайским рабочим, который ожидает после рабочего дня автобуса в общежитие. Я еще не успел и контакта завязать с ним, как появляется надзиратель из китайцев с видом разъяренной осы, который отгоняет меня на русском языке – правда, непривычно вежливыми словами. В Благовещенске мне посчастливилось встретиться с местным руководителем китайской фирмы «Хуафу», построившей единственный в городе четырехзвездочный отель «Азия» Се Цианом. Он согласен говорить только об отельном бизнесе.

«Трудно нам здесь», забывается он все же на мгновение. «Все нужно делать по закону, а здешние законы очень отличаются от китайских». И добавляет неожиданно: «Зато хорошо, что порядка больше, чем в Китае».  

Мой гид по соседнему с Благовещенском городу Хейхе, студент русской филологии местного университета Пу Вей Вей говорит, что китайцам трудно получить даже визу в Россию. По его словам, бизнес-визу приходится ждать от двух до трех месяцев и она стоит на эстонские деньги около 7000 крон (около 450 евро – Х.С.) Гораздо проще и дешевле получить туристическую визу, но ее дают только группам, в которые должно входить не менее четырех человек. В то же время Китай допускает российских граждан Дальнего востока без виз и хоть каждый день.

То, что от уже закрепившихся здесь все-таки китайцев трудно избавиться, подтверждает картина на рынках. Три года назад иностранцам запретили торговлю на российских рынках. Некоторое время все торговцы на Дальнем востоке действительно были сплошь местные, но сейчас китайцы вновь вернулись на рынки открыто и в массовом порядке. 

Дальневосточникам нравится повторять, что они чувствуют себя защитниками российских рубежей от китайцев. Тем не менее, на Дальнем востоке не заметно никакой открытой ксенофобии в отношении китайцев. Не очень-то верят дальневосточники и в то, что китайцы способны начать силой отнимать земли у России.

Политолог Тихоокеанского государственного университета Леонид Блехер называет опасения китайской экспансии большой глупостью. «Это несерьезный разговор – военная угроза со стороны Китая», восклицает он. «Китайцы очень рациональные люди, они не ведут себя идеологически как американцы».

Некоторые живущие поодаль эксперты не верят в такие утверждения. Известный московский военный аналитик Александр Шаравин утверждал летом, что Китай последовательно увеличивает свое военное присутствие вдоль границы с Россией и это может вызвать военный конфликт.

По мнению другого известного аналитика, работающего сейчас в США Андрея Пионтковского китайская армия готова в случае необходимости провести на территории России широкомасштабную сухопутную операцию, что уже отрабатывалось на учениях. Пионтковский называет оправданными опасения, что судьба Дальнего востока - стать в отдаленной перспективе лишь поставщиком энергии и сырья для Китая.

Леонид Блехер поясняет, почему Россия до сих пор боится, что Китай вскоре  захватит Дальний восток и Сибирь. «Россия по ту сторону Урала больше смотрит на Европу, где боятся Китая», считает Блехер. «У нас здесь нет такого страха перед китайцами, так как они являются очень важной частью нашей жизни».

Руководитель конфуцианского института при Благовещенском педагогическом университете Николай Кухаренко говорит о китайской угрозе: «Не нужно строить мощной крепости, нужно построить для себя удобную квартиру».

«Главная проблема не в появлении китайцев в России, а исход отсюда местных жителей», поясняет он свою мысль. «Темпы отъезда наших людей, прежде всего молодежи в Западную Россию и за границу  не замедлились, для нашего региона это по-прежнему около 10 тысяч человек в год».

Директор Владивостокского исторического музея Виктор Шалай говорит, что величина угрозы со стороны Китая зависит во многом от внутренней безопасности и уверенности в себе самой России. «Чем стабильнее государство изнутри, тем  меньшую опасность для себя чувствуют соседи», красиво говорит Шалай. «Это предполагаемая угроза – вопрос не к Китаю, а к нам, России – хотим ли мы работать во имя блага своего государства или хотим работать только на себя самого, хотим ли мы уважать другие народы и их культуры».

Шалай также считает, что чем дальше в России живут от Китая, тем больше опасаются китайцев. «Здесь же многие поняли, что не нужно ссориться с Китаем, а нужно у них учиться,» говорит он.

По словам бывшего заместителя министра экономики Амурской области, ныне бизнес-консультанта Андрея Конюшока, Китай для Дальнего востока олицетворяет  лишь возможность модернизации экономики. Во всяком случае, на многих дальневосточных предприятиях, прежде всего малых и средних, используется китайское оборудование. Очень много китайской техники видно и на полях Дальнего востока.

Помощник сенатора Игоря Рогачева, представляющего в верхней палате парламента России Амурскую область, Николай Приходько характеризует российско-китайские отношения следующим образом: «Природные ресурсы против инфраструктуры! Китайцы прямо предлагают: у нас есть деньги и рабочие, у вас ресурсы.» Это значит, что Китай за свои деньги и с помощью своей дешевой рабочей силы  построит на Дальнем востоке предприятия, экспортирующие необходимые для Китая изделия. Условие России: чтобы создаваемая инфраструктура оставалась у нее.

Заведующая кафедрой мировой экономики Амурского государственного университета Людмила Панкратова также отмечает, что на Дальнем востоке не хватает людей, необходимых для развития экономики. «Где быстро взять много людей? Разумеется, в Китае», сама же отвечает на свой вопрос.

Глава женщин-предпринимательниц Хабаровского края и детский омбудсмен Светлана Жукова немного осторожнее: «Никакой экономической экспансии я не вижу, но я боюсь. Жизнь по соседству с Китаем – это все-таки постоянный топор над головой», признается Жукова. «Если когда-нибудь эта дамба под напором воды рухнет, то…» Она имеет в виду, что российская граница не может вечно противостоять китайцам. «Многие китайцы уже сейчас покупают здесь жилье, женятся здесь, рожают детей и получают таким образом российское гражданство».

Жукова говорит, что многих жителей Хабаровская неприятно поразило, сколь легко Россия три года назад отказалась в пользу Китая от  Большого Уссурийского острова на Амуре. «Люди этим очень озабочены, так как остров расположен всего лишь на расстоянии орудийного выстрела от Хабаровска,» отмечает она. 

Автобизнесмен из Владивостока Владимир Ивонин настроен по отношению к китайцам наиболее пессимистично, выстреливает аргументы как из автомата.

«Итак, во-первых: все воинские части более или менее отведены с территории всего Дальнего востока, больше защищать границу некому! Во-вторых: правительство делает все для того, чтобы люди уехали отсюда, а не завлекает людей жить здесь. В-третьих: добыча природных ресурсов уже полностью под влиянием китайцев,» перечисляет он. «Возможно, уже скоро нас всех вплоть до Аляски отдадут в аренду китайцам».

Угрозу со стороны Китая прокомментировал в своей знаменитой поездке по Дальнему востоку и премьер-министр России Владимир Путин, по словам которого России значительно выгоднее иметь богатого и процветающего соседа, чем больного и постоянно нуждающегося в помощи.

Россия в последние годы начала на границе с Китаем ряд крупных проектов. Прежде всего, Россия помогает Северо-восточному Китаю сократить значительный энергетический дефицит. Вскоре будет запущен Восточно-сибирский нефтепровод длиной в 3000 километров, который при достижении полной мощности способен будет поставлять  ежегодно в Китай 15 миллионов тонн «черного золота». В прошлом году был подписан договор, по которому Россия обещает в течение 20 лет поставлять Китаю 300 миллионов тонн за сто миллиардов долларов. Недавно в Амурской области заложили краеугольный камень мощной Бурейской ГЭС, которая будет обеспечивать производимым здесь электричеством в основном Китай.

При этом интересно, что сами китайские фирмы еще особенно не вкладывают в Дальний восток. «Не припомню ни одной крупной китайской инвестиции», отмечает главный редактор издающегося во Владивостоке журнала «Дальневосточный капитал» Лариса Широнкина. Зато крупные инвестиции идут от фирм Южной Кореи и Японии.

По словам преподавателя экономики Ларисы Панкратовой, все же видно, что китайцы готовятся вкладывать большие инвестиции в Дальний восток и Сибирь. «Это еще впереди, поверьте мне. Они сами называют это ростом миролюбивой мощности», отмечает Панкратова. 

На отношение жителей Дальнего востока к Китаю наверняка влияют и не самые лучшие отношения с Москвой. Во времена больших смут в России 1990-х годов многим на Дальнем востоке казалось, что Москва вообще не интересуется, как живут самые отдаленные провинции. Долгое время на Дальнем востоке правили скорее преступные шайки, чем государство. Большая часть экономической деятельности 1990-х годов на Дальнем востоке вращалась вокруг контрабанды: в Китай, Японию, Южную Корею нелегально вывозили все, что только можно было тронуть с места. 

Отношение Москвы значительно изменилось в середине 2000-х, когда тогдашний президент Владимир Путин решил для поддержания Дальнего востока инвестировать туда большие суммы. В этом плане очень символичным стало завершение в сентябре нынешнего года федеральной трассы «Амур», которая впервые в истории соединила асфальтовым шоссе Дальний восток с остальной частью России.   

Наряду с городом зимних Олимпийских игр 2014 года Сочи крупнейшей строительной площадкой России стал сейчас Владивосток, где через два года состоится саммит глав государств Тихоокеанского региона. В городе будут простроены объекты на 80 миллиардов крон,  в числе прочего три новых моста и десятки километров дорог. 

Однако дальневосточники относятся все же к Москве менее доверчиво, чем к Китаю. Один из самых известных социологов Владивостока Виктор Ларин провел социологическое исследование на тему, откуда, по мнению народа, исходит главная угроза для Дальнего востока России. Оно было проведено еще до волны протестов, вспыхнувших прошлой зимой против повышения пошлин на ввозимые иностранные  использованные автомашины. Новые пошлины были введены для защиты российских «Лад», но в результате, даже по самым скромным подсчетам, работу потеряли около 80 тысяч дальневосточников.  

47 процентов ответивших сказали, что самой большой опасностью является неверная политика Москвы. Военной угрозы со стороны Китая опасались 37% и гегемонии США 36% жителей Дальнего востока. Можно предположить, что сейчас эти цифры еще больше не в пользу Москвы.

Перевод: Хейно Сарап

Оригинал публикации: Eesti Päevaleht