Петрович руководил одним из ЛПУ МГ ОАО "Газпром". За исполнившиеся ему шестьдесят лет Петрович прошел огни, воды и трубы, причем трубы, перед тем как пройти, еще и построил в большом количестве, ибо начинал будущий Газпром в числе первых.
Начальником Петрович был от бога: управление свое знал до последних штуцеров и гаек, как мог, обеспечивал подчиненных жильем, зарплатой, "путевочными" льготами и медобслуживанием, построил в поселке школу, лучший в республике детский сад и даже роддом. Не на свои же строил, спросите? Да, не на свои. Но "выбивал фонды", организовывал стройку, смотрел за нами - подлецами-подрядчиками - именно Петрович, а это немало.
Петрович и сейчас мужик жесткий и требовательный, когда на пенсии, а уж тогда - я уж не знаю, как и объяснить. Ненавидел он лентяев и бездельников лютой ненавистью. Как всякий руководитель советской поры, Петрович их сначала пытался перевоспитывать, а не получалось - шугал и гнобил по-страшному, и боялись они его как огня на своем производстве. Они даже своих ленивых детей им пугали, рассказывая про Петровича людоедские истории, а уж новых сотрудников пугать начальником - сам бог велел.
Запуганная таким образом Ольга, только-только устроившаяся в строительную группу ЛПУ, совсем не удивилась, когда какой-то "шутник" заявил ей, что на ЛПУ существует график, по которому все женщины коллектива ходят к Петровичу домой доить корову. Петрович будто бы корову недавно купил, самому доить в лом, жены нет - разведен, вот он барщину и устроил. Ольга вообще-то девка боевая, себя в обиду не даст, она даже прорабом на стройке работала, но. Но так сложилась судьба, что ее, выскочившую в свое время замуж за красавца-танкиста, муж увез служить в таджикский Ленинабад, а уж из Ленинабада их попросили сразу, как только советская власть с дружбой народов кончились. Детей еще двое маленьких. Беженцы, в общем. И, на трудную судьбину несмотря, Ольга собрала остатки мужества и отправилась к Петровичу, если не протестовать, то хотя бы сказать, что коров она доить не умеет.
- Петрович! - начала Ольга с порога кабинета, но фразу не закончила и неожиданно для себя заплакала.
Петрович, который если что не любит больше лентяев, так это женских слез, встал из-за своего начальственного стола, отвел Ольгу от двери, усадил, всучил свой белый накрахмаленный платок, водички в стакан налил. Самому любопытно, конечно, чего это новая сотрудница к нему поплакаться пришла, но видит, что не будет толку, пока не успокоится.
- Пииитровииич! - говорит, Ольга сквозь слезы и всхлипывания, - Я не умею доить корову.
Петрович давно начальником. К нему люди со всякими проблемами приходили. Он даже и не удивился совсем.
- Ничего, - говорит он, успокаивающе ласково, - дело несложное, научишься. Не стоит так переживать-то.
- Пииитрович! - продолжает плакать Ольга, понимая, что ей не отвертеться от дойки, и от этого расстраиваясь, - я никогда не научусь доить корову.
Петрович, вспомнив, что у Ольги двое маленьких детей, что они беженцы, что у нее еще и муж танкист, уже точно решил: Ольга купила корову чтоб кормить детей и мужа, а доить не умеет, и ревет именно по этой причине. Надо помочь, еще решил Петрович, и успокоить.
- Научишься, научишься, - продолжил он свою речь, - все просто, я попрошу - тебе помогут первое время, а потом и сама и привыкнешь.
Ольга, которой совсем не улыбалась "доярочная" работа по совместительству, постепенно успокаивалась, вытирала слезы, но начинала злиться.
- Петрович! - заявила она неожиданно твердым голосом, - я повторяю: я не умею доить корову, я не буду доить корову.
- Оля, - Петрович наконец-то вспомнил, как зовут новую подчиненную, а заодно кое-что из коровьей анатомии, - если корову не доить она умрет. - Причем в муках, - вспомнив еще животноводческих подробностей и про большую Ольгину семью, добавил Петрович, - жалко ведь животину, да и семья твоя без еды останется.
- Как без еды? - удивилась Ольга, - Вы что, меня из-за своей коровы с работы выгоните?
- Не выгоню, конечно, но выговор я бы тебе за жестокость влепил, если бы право имел, - Петровичу действительно было жалко обреченную корову, но людей он любил больше животных, - тогда продай корову, раз доить не хочешь.
- Как это я продам Вашу корову? - Ольга перешла в наступление, почувствовав в начальнике слабину. - Вы сами ее продать должны и сотрудников больше не заставлять за ней ухаживать.
- Постой, каких сотрудников продать и какую корову ухаживать, - опять не понял Петрович, - толком объяснить можешь?
- Мне сказали, - Ольгины слезы уже совсем высохли, - что завтра моя очередь доить Вашу корову. По графику. А я не умею и не буду. А Вам лучше ее продать и людей не мучать.
- Теперь понятно, - фыркнул Петрович, - у меня нет коровы. Графика тоже нет. Шутники есть. Кто, говоришь, тебе про график сказал? Хотя, неважно. Делаем так. - Петрович отошел от Ольги и уселся в свое кресло, - у тебя сарай же есть? Есть. Я эти проекты с хозпостройками сам выбирал. Сарай есть, корову с сеном я тебе организую к вечеру. А ты передай шутникам: Петрович свою корову тебе подарил, график дойки отменил - теперь шутник ее постоянно доить будет. Передай обязательно, и скажи, что я утром проверять приеду. Можешь идти.
И Петрович, никогда не бросавший слов на ветер, стал звонить директору ближайшего "колхоза", чтоб договориться о месячной аренде коровы. Месячной потому, что Ольга корову доить не умела, а больше месяца дойки - слишком жесткое наказание даже за такую шутку.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
